Грузия, 7 марта, ГРУЗИНФОРМ. Уехавшие из Грузии за последние несколько лет десятки бойцов присоединились к организации «Исламское государство» и другим группировкам, действующим в Сирии. Эксперты уже давно рассуждают о том, что после поражения ИГИЛ выжившие бойцы, скорее всего, вернутся к себе домой. Для Грузии это содержит риски, что в страну войдут не только грузинские бойцы, но и боевики с Северного Кавказа, которые используют Грузию для транзитных целей.
21-22 ноября прошлого года силы безопасности Грузии провели 20-часовую спецоперацию в столице, в ходе которой были уничтожены член ИГИЛ Ахмед Чатаев и два других подозреваемых. Террористическая группа, предположительно, планировала нападения на дипломатические миссии в Грузии и Турции. Этот инцидент показал, что риски прибытия бывших бойцов ИГИЛ вполне реальны.
Civil.ge попросил сделать комментарий Беннета Клиффорнда, Джоанну Паращук и Нила Хауэра о том, какая судьба постигла грузинских бойцов после падения ИГИЛ, а также дать оценку тому, насколько высока вероятность, что северокавказские боевики ИГИЛ попытаются вернуться в Российскую Федерацию через Грузию.

Беннетт Клиффорд, исследователь Программы экстремизма Университета Джорджа Вашингтона
Операция в ноябре 2017 года в Тбилиси, которая закончилась гибелью Ахмеда Чатаева, двух его сообщников и сотрудника спецназа Грузии, содержит две важные угрозы для Грузии. Во-первых, северокавказские боевики, которые хотят вернуться в Российскую Федерацию, могут использовать Грузию для транзита. Однако, с учетом того, что маловероятно, чтобы их вновь впустили в Россию, эти боевики будут вынуждены поселиться в Грузии и создать логистические сети. Вторая угроза заключается в том, что в оказании помощи этим боевикам могут быть вовлечены и граждане Грузии, вступившие в насильственные экстремистские группировки.
До сих пор мало было случаев, чтобы граждане Грузии, воевавшие на стороне джихадистов в Ираке и Сирии, пытались бы вернуться в Грузию. У грузинских бойцов, воевавших за границей, не так уж много стимулов для возвращения в родную страну: Грузия не является громкой мишенью для нападения; Ни у ИГИЛ и ни у «Аль-Каиды» нет действующего разветвления в стране, кроме этого, с учетом дела Давида Борчашвили 2016 года, в случае ареста наказание будет довольно строгим. Поэтому большинство грузинских бойуов предпочитает оставаться за границей.
Следует отметить, что небольшая грузинская грузинских бойцов показала необычную жизнеспособность в джихадистских группировках Сирии и Ирака. Несмотря на распространение ложной информации в августе 2017 года, боец ИГИЛ Леван Тохосашвили жив и свободен. Грузинские джихадисты, не являющиеся членами ИГИЛ, такие как бывший военный лидер Junud al-Sham, Мурад Маргошвили (тот же Шишани), также активно действуют в Сирии. Согласно неподтвержденной информации, после распада территории ИГИЛ в Сирии и Ираке, ассоциирующиеся с ним несколько грузинских джихадистов могли отправиться в Афганистан. Несмотря на это, что большинство грузинских джихадистов, которые отправились в Сирию и Ирак, погибнут там же. По положению на сегодняшний день, в конфликтах в Сирии и Ираке погибли 30 граждан Грузии.

Джоанна Паращук, независимый журналист, наблюдающая за русскоязычными иностранными бойцами в Сирии
Невозможно точно оценить, сколько русскоязычных бойцов ИГИЛ уцелели после поражения «Исламского государства». Почти все те, кто был в Мосуле, погибли во время битвы за город, а некоторые были захвачены в плен. У меня нет достоверной информации об оставшихся в живых, которым удалось покинуть Мосул, но некоторым действительно удалось убежать. Небольшая группа русскоязычных бойцов, естественно, уцелела и спаслась после падения города.
Повторяю, что невозможно определить точное число, но я наблюдала за группой русскоязычных бойцов ИГИЛ из девяти человек, которым удалось покинуть Ракку на конвое из грузовиков примерно, в период, примерно 12 октября 2017 года. Один из них является дагестанцем, который участвовал в подстрекательстве преступника во время террористической атаки в Стокгольме в апреле 2017 года. Это количество, которое я могу подтвердить, что они сейчас живы – общее число, вероятно, больше, но на данный момент невозможно получить достоверную информацию о других уцелевших. Уцелевшие есть и среди женщин, которых не поймали и вновь остаются с «Исламским государством». Все уцелевшие мужчины, за которыми я наблюдаю, в настоящее время находятся на территории, контролируемой ИГИЛ, на Восточным побережье Евфрата, в сирийской провинции Дейр-эз-Зор.
Что касается грузин, у меня есть информация только об одном грузинском бойце ИГИЛ, который уцелел после падения Ракки и это Леван Тохосашвили (Аль-Барра Панкисский), которому удалось убежать вместе с женой и детьми. Однако не известно, жив ли он, и если он жив, то где он находится сейчас. Это не означает, что другие грузины не выжили. Есть и другие бойцы, о которых нет достоверной информации после краха «Исламского государства», включая Адама Гумашвили (который, предположительно, был религиозным судьей в бригаде, но его точная роль неизвестна) и Тамаза Батирашвили (брат Тархана Батирашвили). Если кто-то из грузинских бойцов уцелел после падения Ракки, тогда они, вероятно, покинули город с конвоем грузовиков и перешли на территорию, контролируемую «Исламским государством» в провинции Дейр-эз-Зор. Однако есть вероятность, что некоторые могли отправятся в Турцию через тот же контрабандный маршрут. Повторю, что у меня нет достоверной информации, чтобы доказать это. Если некоторые поступили так, то они могут попытаться перейти в Грузию через Турцию. Тем, кто остаются на Восточном побережье Евфрата, не удается покинуть территорию.
Конечно, также возможно, что некоторым грузинским и северокавказским боевикам ИГИЛ удалось убежать из Сирии до падения Ракки и отправиться в Турцию или куда-либо еще. Например, Ахмеду Чатаеву, находившемуся в Сирии, удалось перейти в Грузию, но не известно, когда он покинул Сирию. Имеются доказательства, что по крайней мере один северокавказский боец, который до сих пор находился в Ракке, и который покинул город до его падения, отправился в Египет (хотя он не присоединился к «Исламскому государству» на Синае, и его текущее местонахождение неизвестно). Также неизвестно местонахождение северокавказцев, представителей пропагандистского крыла «Исламского государства»; По крайней мере, некоторые из них пережили падение Ракки и - после небольшой паузы, когда они покинули Аль-Маидин незадолго до падения города 14 октября, сейчас они все еще проявляют активность. Они могут находиться в провинции Дейр-эз-Зор, в Турции или где-то еще.
Маловероятно, что кто-либо из северокавказских бойцов, переживших падение Пакки, вновь попытается вернуться в Российскую Федерацию, потому что большинство из них разыскивается в международных масштабах или Россией, и поэтому им трудно будет вернуться домой.

Нил Хауэр, независимый исследователь, работающий над вопросом северокавказских бойцов в Сирии
Согласно одной из последних работ эксперта Беннета Клиффорда, работающего по вопросам грузинских джихадистов в Сирии, несколько командиров среднего звена все еще действуют в рядах независимых групп на северо-западе Сирии, а часть – с Исламским государством. В число самых известных лиц, которые действуют самостоятельно, входят Мурад Маргошвили (также известный как Муслим Абу Валид Аль-Шишани) китинец из Дуиси, который возглавляет группу Джунуд Аль-Шам (предположительно все еще жив, но нет подтвержденной информации); Абу Муса Шишани, китинец из группы Ансар аль-Шам (предположительно все еще жив); И Абу Бакр Шишани, китинец из группы Аджнад аль-Кавказ (предположительно, все еще жив). Из этих группировок Аджнад аль-Кавкавз является крупнейшей и самым активной, и она объединяет около 200 бойцов. Один из самых известных кистинцев в Сирии Фейзулла Маргошвили (также известный, как Салахуддин Шишани) был убит в декабре 2017 года на северо-западе Сирии.
Два кистинских командира среднего звена «Исламского государства», по-видимому, все еще живы. Один из них - Тамаз Цутиашвили (Абу Абдурахман Шишани), начальник Секретной полиции ИГИЛ для его русскоязычных бойцов. А другой - Леван Тохосашвили, начальник группировки Гюрджинстанского вилайета. Оба они могли погибнуть, но информация об этом не распространялась.
Несмотря на то, что несколько грузинских бойцов могут попытаться вернуться в Грузию, большинство из них, вероятно, обоснуется в Турции. Там уже существуют крупные общины русскоязычных кавказских бойцов, к которым смогут присоединиться. Некоторые из них могут вернуться в Грузию, но они, вероятно, попытаются вернуться к гражданской жизни и не продолжить свою военную деятельность.
Другой вопрос - бойцы, которые возвращаются на Северный Кавказ через Грузию. Ноябрьский инцидент ахмеда Чатаева в Исани показал, что даже такие нашумевшие и известные бойцы, как Чатаев, могут перейти в Грузию. Несколько бывших бойцов вернулись на Северный Кавказ, но пока это не оказало никакого влияния. Однако чеченские бойцы могут попытаться вернуться через Грузию, как это произошло во время инцидента в Лопота (Лапанкури) в 2012 году. Уровень насильственной смертности в Чечне в результате конфликта увеличился на 75% в 2017 году (по сравнению с 2016 годом), и хотя боевикам все еще сложно перейти в Чечню и вести действия, думаю, некоторые из них все равно попытаются сделать это.
Civil Georgia