Грузия, 9 мая, ГРУЗИНФОРМ. Начиная с первых дней своего существования РККА имела традицию формирования национальных воинских частей (продолжившую тенденции, существовавшие и до революции), но 7 марта 1938 года специальным постановлением ЦК ВКП (б) и СНК СССР «О национальных частях и формированиях РККА» был введён единый общенациональный порядок прохождения воинской службы для представителей всех национальностей страны. Однако тяжёлая ситуация начала Великой Отечественной войны заставила Советское правительство отказаться от этого принципа. Формирование национальных частей возобновилось.

Поражения, понесенные Красной Армией впервые месяцы войны, имели для Советского Союза катастрофические последствия. К декабрю 1941 г. враг оккупировал свыше 1,5 млн. кв. км. советской территории, на которой до войны проживало 74,5 млн. человек. Удалось эвакуировать или призвать в армию лишь часть этого населения. Военные мобилизации, проведенные на не оккупированной врагом территории, значительно истощили людские ресурсы страны уже к осени 1941 года. Обстановка же на фронте была такова, что требовалась дополнительная мобилизация сил, ускоренная подготовка боевых резервов. В составе призывных контингентов ряда союзных и автономных республик, особенно Кавказа, Средней Азии, Казахстана, Башкирии, Калмыкии, имелось немало людей, слабо владевших русским языком или совсем не знавших его. Вследствие этого затруднено было их обучение военному делу, удлинялись сроки подготовки боевых резервов. Поэтому важно было наладить работу с личным составом на их родном языке.

Было принято решение о формировании национальных частей и соединений. Первым национальным соединением стала 201-я Латышская стрелковая дивизия, созданная по специальному решению Государственного Комитета Обороны от 3 августа 1941 года. Формирование дивизии проходило в Московском военном округе. Представляет интерес состав первого формирования этой дивизии. 70% составляли добровольцы, 90% — граждане Латвийской ССР, в том числе 51% — латыши, 26% — русские, 17% — еврей, 3% — поляки, 6% — прочие национальности. Каждый пятый был коммунистом или комсомольцем. К концу ноября дивизия была сформирована.

Утром 20 декабря 1941 г. у реки Нары (примерно в 70 км от Москвы) она вступила в бой. За три недели пребывания на фронте ее воины освободили 23 населенных пункта. После Московской битвы 201-я Латышская дивизия отличилась в боях у Демьянска и под Великими Луками, затем освобождала от врага Латвийскую ССР. За героические действия она была преобразована в 43-ю гвардейскую и удостоена почетного наименования «Рижская».

По ходатайствам партийного и правительственного руководства Эстонии и Литвы 18 декабря 1941 г. ГКО принял постановления о формировании 7-й Эстонской и 1-й Литовской стрелковых дивизий, а в феврале 1942 г. — еще одного национального соединения — 249-й Эстонской стрелковой дивизии. На высшие должности были назначены кадровые командиры Красной Армии, как правило, эстонской и литовской национальности, а также офицеры бывших эстонской и литовской армий. В конце сентября 1942 г. на базе 7-й и 249-й дивизий было сформировано управление 8-го Эстонского стрелкового корпуса, командиром которого стал генерал Л. Пэрн. Среди офицеров управления было 61,3% эстонцев, 30,7% русский, 4,6% украинцев, 3,4% евреев. Боевой путь 8-го Эстонского стрелкового корпуса начался в декабре 1942 г. под Великими Луками, где он участвовал в разгроме и пленении вражеской группировки. С февраля 1944 г. корпус находился на Ленинградском фронте. Его воины основательно готовились к освобождению родной республики. Накануне этого решающего испытания среди личного состава корпуса было 79,5% эстонцев, 17,3% русских, 3,2% воинов других национальностей. 82% бойцов и командиров являлись гражданами Эстонской ССР. В 7-й и 249-й стрелковых дивизиях удельный вес воинов эстонской национальности был еще выше и достигал 89,5%.

22 сентября 1944 г. воины 8-го Эстонского стрелкового корпуса водрузили красные знамена над Таллином, за освобождение которого корпус, как и все его, части и соединения в отдельности, получил почетное наименование «Таллинский». Жители Эстонии приветствовали свою освободительницу — Красную Армию, в составе которой сражались их соотечественники. В населенных пунктах стихийно возникали митинги. Почти каждый эстонский полк на третий-четвертый день наступления сопровождали десятки повозок: крестьяне добровольно помогали наступавшим подразделениям в подвозе боеприпасов и продовольствия. В последующем корпус отличился в боях за освобождение островов Моонзундского архипелага, в разгроме курляндской группировки врага. За особые заслуги в Великой Отечественной войне он был удостоен гвардейского звания.

Вслед за 8-м Эстонским стрелковым корпусом в действующую армию влилась 16-я Литовская стрелковая дивизия под командованием генерала Ф. Р. Жемайтиса. Ее боевой путь начался в феврале 1943 г. на Брянском, а продолжился на Центральном, Калининском и 1-м Прибалтийском фронтах. В составе Центрального фронта дивизия участвовала в знаменитой битве на Курской дуге, занимая позиции у железнодорожной станции Змиевка. С этого рубежа она перешла в наступление, в ходе которого прошла с боями около ста километров, освободив 54 населенных пункта. С осени 1943 г. 16-я Литовская стрелковая дивизия сражалась за освобождение восточных районов Белоруссии. В этих боях, в который уже раз отличилась отважная пулеметчица Дануте Станилиене, удостоенная ордена Славы трех степеней. Перед началом боев за освобождение Литвы, в середине марта 1944 г., в 16-й, дивизии сражались воины 29 национальностей, из них 39% русских, 32,3% литовцев, 22% евреев и 6,7% воинов других национальностей. 88% воинов были гражданами Литовской ССР. В дивизии издавалась на литовском и русском языках газета «Тивине Шауке» («Родина зовет»). С вступлением на территорию Литвы дивизия пополнилась молодыми гражданами республики. В августе 1944 г. было сформировано еще одно национальное соединение — 50-я Литовская запасная стрелковая дивизия, подготовившая для Красной Армии тысячи воинов. Боевой путь 16-й Литовской стрелковой дивизии завершился под командованием полковника А. И. Урбшаса в Восточной Пруссии. За героизм и отвагу она была награждена орденом Красного Знамени, удостоена почетного наименования «Клайпедская».

В преддверии боев за освобождение Латвии, в мае 1944 г., было принято решение о формировании 130-го Латышского стрелкового корпуса, управление которого создавалось на базе 43-й гвардейской (бывшей 201-й) Латышской стрелковой дивизии. Вместе с последней в корпус вошла и 308-я Латышская стрелковая дивизия, формирование которой закончилось в начале июля. Личный состав она получила в основном из 1-го отдельного запасного Латвийского стрелкового полка. 47,8% воинов нового соединения составляли русские, 36,3% — латыши, 7,8% — евреи, свыше 2% — украинцы, около 1% — белорусы и 5% — другие национальности. С учетом такого национального состава газета 308-й стрелковой дивизии «Падомью Стрэлниекс» («Советский боец») издавалась на русском языке в количестве 900 экз. и на латышском языке — 600 экземпляров. Части 130-го корпуса первыми вступили на территорию Латвии. Они действовали решительно, инициативно, успешно выполняли боевые задачи. В октябре 1944 г. корпус отличился в боях за освобождение Риги. Теперь он получал пополнения личного состава за счет местного населения. В его дивизиях резко повысился удельный вес воинов латышской национальности. В конце марта 1945 г, граждане республики, ранее проживавшие на оккупированной территории Латвии, составляли от 60 до 90% общей численности воинов в частях и подразделениях корпуса. Его ратный путь закончился после разгрома курляндской группировки врага.

В ноябре и декабре 1941 года, учитывая сложившееся в стране и на фронте положение, ГКО обязал командование Среднеазиатского и Северо- Кавказского военных округов сформировать совместно с государственными, советскими и общественными организациями соответствующих союзных и автономных республик 15 отдельных стрелковых бригад и 20 кавалерийских дивизий: 87-ю и 88-ю бригады, 97-ю и 98-ю кавдивизии — в Туркменской ССР; 89, 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96-ю и 97-ю бригады, 99, 100, 101, 102-ю и 103- ю кавдивизии — в Узбекской ССР; 98-ю и 99-ю бригады, 104-ю кавдивизию — в Таджикской ССР; 100-ю и 101-ю бригады, 96, 105-ю и 106-ю кавалерийские дивизии — в Казахской ССР; 107, 108-ю и 109-ю кавалерийские дивизии — в Киргизской ССР; 110-ю и 111-ю кавдивизии в Калмыцкой АССР; 112-ю и 113-ю кавалерийские дивизии — в Башкирской АССР; 114-ю кавалерийскую дивизию — в Чечено-Ингушской АССР; 115-ю кавалерийскую дивизию — в Кабардино-Балкарской АССР.

Весной 1942 г. часть национальных кавалерийских дивизий прибыла в действующую армию. Это были: 110-я Калмыцкая, 112-я Башкирская и 115-я Кабардино-Балкарская кавалерийские дивизии и 255-й Чечено-Ингушский кавалерийский полк, сформированный на базе 114-й кавдивизии. С июля 1942 г. в связи с прорывом вражеских войск на южном крыле советско-германского фронта 110, 112-я и 115-я кавалерийские дивизии и 255-й кавалерийский полк участвовали в боях по отражению немецко-фашистского наступления в направлении Северного Кавказа и Сталинграда. Они не дрогнули перед превосходящими силами противника, хотя нередко наступление гитлеровцев поддерживали танки и авиация. Символом стойкости, отваги и мужества советских воинов стал подвиг сержанта Э. Деликова — командира расчета противотанкового ружья из 110-й кавдивизии. Защищая переправу через Дон у хутора Пухлякова, Э. Деликов точными выстрелами уничтожил три немецких броневика, поджег три грузовика с автоматчиками. Будучи тяжело ранен, он нашел в себе силы для еще одного прицельного выстрела. За этот подвиг он был удостоен высшей награды Родины — звания Героя Советского Союза. За отличия в Сталинградской битве 112-я кавалерийская дивизия была преобразована в 16-ю гвардейскую. Ее боевой путь закончился в сражении за Берлин. За выдающиеся заслуги в Великой Отечественной войне она получила почетное наименование «Черниговская», награждена орденами Ленина, Красного Знамени, Суворова и Кутузова II степени. 75 ее воинов стали Героями Советского Союза. В их числе представители десяти национальностей: 33 русских, 13 башкир, 10 украинцев, 6 татар, 5 туркмен, 3 узбека, 2 чеченца, армянин, еврей и казах.

Осенью 1942 г. в один из самых тяжелых периодов войны, в действующую армию прибыли 87-я Туркменская, 90-я и 94-яУзбекские, 100-я и 101-я Казахские отдельные стрелковые бригады. В историческом наступлении советских войск под Сталинградом они мужественно исполняли свой ратный долг. Через два месяца после начала боевых действий совершил подвиг старший сержант 87-й стрелковой бригады Айдогды Тахиров. В ночь с 29 на 30 января 1943 г. во главе отделения из девяти бойцов он заступил в боевое охранение, откуда до врага было несколько десятков метров. В ту ночь на позиции боевого охранения гитлеровцы обрушили шквал минометного огня, а затем перешли в атаку. Разрывом мины была повреждена связь со взводом. Бойцы стойко отбивали атаки. Наступил момент, когда против множества врагов остался один Тахиров, раненный в ногу. Переходя от позиции к позиции, он расстреливал приближавшихся фашистов. Были израсходованы патроны в магазинах его автомата и павших товарищей, осталось лишь несколько гранат. И тогда отважный воин пошел в свою последнюю атаку. Израсходовав гранаты и получив еще несколько ранений, Тахиров потерял сознание. К утру наше стрелковое подразделение выбило противника из траншеи боевого охранения. В живых из отделения Тахирова остались лишь двое, но они были тяжело ранены. На месте боя осталось 47 фашистских трупов. Отступавшие гитлеровцы унесли раненого Тахирова с собой. Когда наши войска перешли в наступление, они обнаружили в одном из поселков труп Тахирова со следами зверских пыток. Айдогды Тахиров посмертно был удостоен звания Героя Советского Союза.

Национальные воинские формирования создавались и в республиках Закавказья. Командующий Закавказским военным округом (впоследствии фронтом) генерал армии И. В. Тюленев по этому поводу в своих воспоминаниях писал: «Нам предстояло решить не менее важный вопрос — пополнить войска округа подготовленным к боевым действиям личным составом». Первой среди них была 89-я Армянская стрелковая дивизия. А через полтора месяца по приказу командования Закавказского военного округа от 3 февраля 1942 г. приступили к формированию еще шести национальных стрелковых дивизий: 223- й и 402-й Азербайджанских, 392-й и 406-й Грузинских, 408-й Армянской. Еще через месяц началось формирование 414-й Грузинской и 416-й Азербайджанской стрелковых дивизий. Осенью, в разгар битвы за Кавказ, четыре стрелковые дивизии, понесшие большие потери, доукомплектовывались, как говорилось в приказе войскам Закавказского фронта, «по национальному признаку». Это были: 77-я Азербайджанская, 261-я Армянская, 276-я и 349-я Грузинские дивизии. А летом 1943 г. личным составом в основном грузинской национальности, прибывшим из запасных частей, была укомплектована 296-я стрелковая дивизия. Всего, таким образом, в Закавказье было сформировано 14 национальных соединений. Потери в личном составе национальных соединений и частей в годы Великой Отечественной войны отдельно не учитывались. Вместе с тем они, как и во всех других войсках, были неизбежны. Для их восполнения в республиках создали сеть запасных полков и батальонов, в которых проходили подготовку военнообязанные и призывники по соответствующим военным специальностям (стрелки, пулеметчики, гранатометчики, связисты и другие). Такая система подготовки давала возможность учитывать национальные традиции и обычаи, позволяла личному составу быстрее адаптироваться к суровым условиям боевой обстановки и существенно повышать сплоченность, боевое слаживание подразделений. Создавались также условия для воспитания у призванных чувства гордости за земляков, проявивших мужество и храбрость на полях сражений, стремления умножить их боевую славу. Последующем значение национальных воинских формирований в ходе боевых действий настолько возросло, что 1 февраля 1944 года Верховным Советом СССР был принят закон, разрешающий каждой союзной республике иметь свои воинские формирования.

В годы Великой отечественной войны формирование национальных частей и соединений было одним из крупных внеплановых военно-мобилизационных мероприятий, благодаря чему удалось успешно осуществить дополнительную мобилизацию в действующую армию людских и материальных ресурсов.

В послевоенный период национальные воинские формирования просуществовали до середины 50-х годов. Появление новых видов Вооруженных Сил, родов войск, интересы безопасности и повышение обороноспособности страны показали необходимость перехода к более эффективному, к экстерриториальному комплектованию армии и флота, отказавшись от национальных формирований.

Источник: milportal.ru